Свт.Иоанн Златоуст
БЕСЕДЫ О ПЕРЕМЕНЕ ИМЕН
БЕСЕДА IV
6. Так, отсюда видно, что коринфяне обладали (мирскою) мудростью. А что они гордились и надмевались, опять явствует из этого же послания. Осудивши в одном месте блудодея, Павел прибавил следующие слова: "и вы возгордились" (1Кор.5:2), А что они от гордости рассорились между собою, и это самое показал он, сказав: "если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете?" (3:3). В чем же выразилась ссора? Они разделились между многими начальниками, почему (Павел) и говорит: "я разумею то, что у вас говорят: "я Павлов"; "я Аполлосов"; "я Кифин" (1:12). Говорит это не потому, чтобы они предались Павлу и Кифе и Аполлосу; нет, этими именами он хочет прикрыть виновников раздора, чтобы, обнаружив их, не сделать упорнее и не довести до большего бесстыдства. А что, в самом деле, они предались не Павлу и Петру и Аполлосу, но некоторым другим, и это видно из последующих слов. Осудив их за этот раздор, он прибавил вот что: "это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один перед другим" (1Кор.4:6). Многие из простых людей, не имея, чем самим гордиться и укорять ближнего, поставив начальников над собою, их-то заслугами возгордились пред другими, и – мудрость их учителей сделалась для них поводом к превозношению пред другими: а это было верхом тщеславия – не имея, чем самим хвалиться, воспользоваться чужими преимуществами к превозношению пред другими. Итак, как они и надмились гордостью, и рассорились, и разделились на многие части, и высоко возмечтали о своей вере, как будто сами от себя изобрели, а не свыше и от благодати Божией получили догматы истины, – то Павел, желая смирить их гордость, в самом начале (послания) тотчас назвал себя призванным, как бы так говоря: если я, учитель, не изобрел ничего сам от себя, и не сам первый пришел к Богу, но послушался уже тогда, как призван был, то вы, ученики, от меня принявшие догматы, как можете высокоумствовать, как будто бы сами изобрели их?! Поэтому и далее говорил им: "кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?"(4:7). Итак, это слово: "призванный" есть не другое что, как урок смиренномудрия, низложение надменности, укрощение высокомерия. Ничто, точно ничто не может так обуздывать и воздерживать нас, как смиренномудрие, когда, т.е. мы бываем, скромны, смиренны и никогда нисколько не мечтаем о себе. Ведая это, и Христос, когда приступал к преподаванию духовного того учения, начал с увещания к смиренномудрию, и, отверзши уста, наперед постановил этот закон словами: "блаженны нищие духом" (Мф.5: 3). Кто намеревается строить большой и великолепный дом, тот полагает и основание соответственное, чтобы оно могло выдержать тяжесть, которая впоследствии будет лежать на нем: так и Христос, начиная возводить в душах учеников великое здание любомудрия, наперед полагает увещание к смиренномудрию, как твердое и непоколебимое основание, – первую и нижнюю часть здания, зная, что, когда эта добродетель вкоренится в сердцах слушателей, то и все прочие добродетели могут уже безопасно навидаться. Следовательно, когда нет в человеке этой добродетели, тогда он напрасно, попусту и без пользы будет трудиться, хотя и совершит все прочие добродетели. Как человек, построивши дом на песке, хоть и подъял труд, но не получит пользы, потому что не положил надежного основания, – так, сколько бы кто ни сделал добра, без смиренномудрия, погубит и испортит все. А смиренномудрие разумею не то, что на словах и на языке, а то, что в сердце, от души, в совести, – что видеть может один Бог. Эта добродетель, одна и сама по себе достаточна к умилостивлению Бога, что и доказал мытарь. Не имея ничего доброго и не могши похвалиться хорошими делами, он сказал только: "Боже! будь милостив ко мне грешнику!" (Лк.1812) – и вышел праведнее фарисея; между тем это были слова еще не смиренномудрия, но искреннего сознания. Смиренномудрие состоит в том, когда человек, признавая в себе великие совершенства, нисколько не мечтает о себе; а сознание – в том, когда человек, будучи грешником, сам исповедует это. Если же не сознавший в себе ничего доброго, исповедав то, чем он был, так преклонил Бога на милость, – то каким дерзновением будут пользоваться те, которые могли бы указать на множество своих добродетелей скрывают, однако таковые, и ставят себя в числе последних? Так-то сделал и Павел: будучи первым из всех праведников, он называл себя первым из грешников (1Тим. 1:15); и не только называл себя так, но и был убежден в этом, узнав от Учителя, что, и сделавши все, мы должны называть себя рабами, ничего нестоящими (Лк.17:10). Вот, в чем состоит смиренномудрие! Подражайте же ему вы, у которых есть добрые дела, а мытарю – вы, которые обременены грехами. Будем признавать себя такими, каковы мы на деле; будем ударять в грудь и заставлять душу свою нисколько не мечтать о себе. Если мы будем в таком расположении, то оно послужит у нас достаточным приношением и жертвою, как и Давид сказал: "жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже" (Пс.50:19). Не сказал только: "смиренного", но еще и: "сокрушенного"; а сокрушенное переломлено, и уже не может, хоть и захочет, подняться вверх. Так и мы, не только смирим нашу душу, но и сокрушим и пронзим; а она сокрушается, когда постоянно помнит о своих грехах. Когда так смирим ее, она, если и захочет, не будет в состоянии подняться до гордости, потому что совесть, подобно узде, будет удерживать ее от надмения, будет укрощать и умерять во всем. Таким образом, возможем мы обрести и благодать у Бога: "сколько ты велик, столько смиряйся, и найдешь благодать у Господа" (Сир.3:18). А кто обрел благодать у Бога, тот не почувствует никакой неприятности, но может и здесь, с Божией благодатью, легко перенести все несчастья, и избегнуть уготованных там грешникам наказаний, потому что благодать Божия будет ему везде предшествовать и во всем содействовать к добру. Ее-то да удостоимся получить все мы, о Христе Иисусе Господе нашем, чрез Которого и с Которым Отцу, со Святым Духом, слава и ныне и присно и во веки веков. Аминь.